Фрэнки Ейл
Первый итальянский мафиози, заявивших о своем праве контролировать нью-йоркский порт. Через эти «грузовые ворота» шел не только основной поток товаров, но и вся контрабанда. В кровавой схватке с ирландской мафией Фрэнки Ейл и его уличная банда из итальянского квартала одержали победу, и к двадцатым годам минувшего столетья итальянцы полностью вытеснили ирландцев из преступного мира Нью-Йорка. В сущности, это была одна из первых побед Коза Ностры. Фрэнки слыл «отчаянным малым». Еще до совершеннолетия он убил не менее двенадцати человек, и, став авторитетным гангстером, тоже редко бывал милостив к врагам. Заметив в свое время Аль Капоне, Фрэнки проникся симпатией к молодому гангстеру, помог ему бежать из Нью-Йорка, когда жизнь Капоне висела на волоске, и захватить власть в Чикаго. Однако именно по приказу Аль Капоне во времена сухого закона Фрэнки Ейл был убит.
Билл Ловетт
Билл Ловетт встал во главе ирландской мафии, так называемой «банды белой руки» после гибели своего босса, убитого гангстерами Фрэнки Ейла. О Билле рассказывали много страшноватых историй. Так, например, однажды, в разгар сухого закона, он в упор расстрелял в баре официанта за то, что тот не согласился налить ему виски. Все тридцать свидетелей, присутствовавших при этом, на следующий день отказались от своих показаний, и Билла отпустили на свободу. Он снова пришел в этот бар. Снова попросил виски. На сей раз ему налили рюмку без лишних слов. Однако гибель Билла Ловетта была нелепой и трагической: влюбившись, он поддался просьбам невесты и «завязал» с преступной работой – а так же с пьянством. Спустя несколько месяцев ему довелось приехать в Нью-Йорк, где он увиделся со старыми друзьями, уговорившими его выпить по рюмочке. Хозяином бара, в котором Бил Ловетт, напившись, остался ночевать, оказался итальянец, связанный с Коза Ностра. Он и позвал итальянских гангстеров, убивших Билла Ловетта во сне.
О'Бэнион
В Чикаго он был одним из самых авторитетных гангстеров, и главным врагом Аль Капоне. До середины двадцатых годов О'Бэнион полностью контролировал город, состоял в дружбе с мэром Чикаго, и даже прославился своей благотворительностью. Во время сухого закона ему удалось наладить подпольное производство пива и виски в промышленных масштабах. Штаб-квартирой мафии, которой руководил О'Бэнион, был огромный цветочный магазин, расположенный в центре города. Цветы были его страстью. Приказы об убийствах, угонах грузовиков, грабежах он отдавал, не выпуская из рук садовых ножниц. Так он и умер – когда однажды утром в двери магазина вошли трое итальянских гангстеров. Говорят, что похороны О'Бэниона были похожи на цветочный карнавал. Они были настолько роскошны, что привлекли внимание газетчиков, и впервые заставили президента заговорить об организованной преступности.
Аль Капоне
Самый знаменитый гангстер Америки начинал свою карьеру как простой вышибала. Кличку "scarface" – «лицо со шрамом» – Капоне получил в юности, после неудачной стычки с одним из ирландцев в баре. Убив обидчика, полоснувшего ему по лицу ножом, Капоне был вынужден уехать из Нью-Йорка, опасаясь мести ирландской мафии. Однако в Чикаго дела у него пошли гораздо лучше. Вскоре он стал «правой рукой» местного итальянского босса, Джона Торио, а когда тот «отошел от дел», начал активную борьбу за власть над всем городом. В разгар «сухого закона» Капоне стремился уничтожить своих конкурентов, нелегально производивших спиртное, и в первую очередь ирландцев. Улицы Чикаго в эти годы превратились в настоящее поле битвы. Именно гангстеры Капоне стали первыми применять в стычках пулеметы и автоматы Томпсона. В конце концов, после знаменитой бойни 14 февраля 1931 года, «дня Святого Валентина», президент США отдал личный приказ об аресте Аль Капоне. И хотя против него не было никаких улик, суд приговорил Капоне к 10 годам заключения за неуплату налогов. Позднее таким же образом удалось отправить за решетку многих других гангстеров. Что касается Капоне, то он отбыл весь срок заключения, и умер вскоре после войны от сифилиса.
Мейер Лански
Его называли «Счетоводом мафии», и, безусловно, именно он подал большую часть идей, превративших «Коза Ностру» в могущественную и неуязвимую организацию. При этом сам он был евреем – однако к мнению Лански прислушивались все итальянские гангстеры. Еще в юности судьба свела Мейера с одним из них – с молодым Лаки Лучиано, будущим реформатором «Коза Ностры». Тогда же к их альянсу присоединился Бенджамин Сигельбаум (Багси Сигель). Эта блестящая троица вскоре очень громко заявила о себе в преступном мире Нью-Йорка, а Лаки Лучиано оказался в шаге от того, чтобы стать главным гангстером Америки. Но именно Мейеру Лански пришла в голову блестящая идея упразднить пост «босса всех боссов», многие годы являвшийся причиной бесконечных войн между семьями Коза Ностры, и создать общий совет мафии. Его председателем стал друг Мейера, Лаки Лучиано. Все вопросы кровной мести между семьями отныне решались независимой организацией «Корпорация убийств», которую возглавил другой друг Мейера, Багси Сигель. Сам Мейер оставался «черным кардиналом» мафии многие годы, и умер в преклонном возрасте, пережив и своих врагов, и своих друзей.
Лаки Лучано
Лаки, что значит «счастливчик» – это прозвище Сальваторе Лучано получил отнюдь не при счастливых обстоятельствах. Будучи одним из «солдат» Джо Массерио, босса всех боссов Нью-Йорка, Лучано попал в неприятную историю: его схватили ирландские гангстеры, и, подвесив за ноги, пытали двое суток, стараясь выведать, где хранится только что полученная итальянцами партия кокаина. Сальваторе не проронил ни слова. Но это была не верность своему боссу (с которым сам Лучано разделался спустя несколько лет) – а верность кодексу «Коза Ностра», «Омерта». Чудом оставшись в живых (отсюда и кличка «счастливчик»), Лучано после этого случая стал одним из самых уважаемых гангстеров в Нью-Йорке, а вскоре поднялся до власти над всеми нью-йоркскими семьями. Однако в 1935 году суд приговорил его к 50 годам заключения за содержание притонов и неуплату налогов. Но время работало на Лаки Лучано: началась война, и, готовясь к операциям против фашистской Италии и создавая в этой стране шпионскую сеть, федеральные власти США обратились к его помощи. Эта помощь оказалась столь эффективной, что в 1945 году Лаки Лучано досрочно вышел на свободу и торжественно отплыл на собственном трансатлантическом пароходе в Неаполь, где и жил, не зная нужды, до глубокой старости.
Джозеф Профачи
Если большинству знаменитых американских гангстеров приходилось прокладывать свой путь к власти с самого «низа», начиная карьеру с простых «солдат», то Джозефу Профачи она буквально сама упала в руки. Он приехал в Америку из Неаполя в 1922 году, уже будучи вполне зрелым человеком, и очень своевременно подружился здесь с Лаки Лучиано, который вскоре назначил его боссом одной из пяти нью-йоркских семей Коза Ностры. Когда Лучиано оказался в тюрьме, Профачи поддерживал с ним контакт и исполнял роль его заместителя. На протяжении нескольких десятилетий семейство Профачи было самым благополучным кланом «Коза Ностры», и лишь в начале шестидесятых этой семье был брошен вызов, перед которым Джозеф Профачи оказался почти бессильным. Небольшая банда с сумасшедшим предводителем чуть не отняла власть у самого уважаемого гангстера Америки. Спастись от позора Профачи помогла полиция, арестовавшая его противников, и рак желудка, унесший его в могилу спустя пол-года.
Джой Гало
Его звали «Безумный Джо» – поскольку два года он провел в буйном отделении психбольницы, и никто не знает, каким образом ему удалось выйти на свободу. Говорили, впрочем, что безумства с годами в нем не убавилось, а убить человека для Джоя Гало было проще, чем выпить стакан воды. В Нью-Йорке было пять семей мафии – так сложилось за многие десятилетия, и так, казалось, будет всегда. Но в шестидесятые годы Джой Гало вместе со своим братом попытался нарушить этот устоявшийся порядок. Он создал банду, воевавшую с кланом Профачи, и претендовавшую на то, чтобы стать шестой нью-йоркской семьей «Коза Ностры». И ему это почти удалось. Война подходила к концу, когда Джой Гало по оплошности попал в руки полицейских, и был осужден на десять лет тюрьмы. Но и отбыв этот срок, он не избавился от жажды победить в войне, растянувшейся на многие годы. И, поскольку главного врага, Джозефа Профачи, уже не было в живых, Гало избрал своей жертвой его преемника, Джозефа Коломбо. Совершив удачное покушение на него, одинокий и лишившийся всех своих «солдат», Безумный Джой еще год скрывался от возмездия, пока в конце концов не был застрелен «солдатами» клана Профачи.
Джозеф Коломбо
Джозеф Коломбо стал главой семейства Профачи при драматических обстоятельствах: в 1962 году новый босс этого клана задумал заговор с целью устранения самых влиятельных гангстеров других Нью-Йоркских семей. В списке будущих жертв значился и Карло Гамбино – «босс всех боссов», принявший некогда участие в судьбе Коломбо. Джозеф не забыл добра – и сообщил Гамбино о готовящемся заговоре. Войну семей удалось предотвратить, а Коломбо совет «Коза-Ностры» назначил новым главой клана Профачи. Но с этого момента Джозеф Коломбо повел себя странно. Он не столько занимался делами «семьи», сколько участвовал в общественной деятельности. Он создал организацию «В защиту прав итальянских меньшинств», боровшуюся против употребления слов «мафия» и «Коза Ностра» в прессе, он финансировал съемку фильмов, в которых гангстеры выглядели романтическими героями. Фильм «Крестный отец» снимался при его непосредственном участии. В конце концов Коломбо стал одним из самых знаменитых людей Америки, а общественная деятельность приносила ему куда больше денег, нежели гангстерский промысел. Конец этому «отступничеству» положила пуля, выпущенная в момент его выступления на многотысячном митинге давним врагом семьи Профачи, сумасшедшим Джоем Гало.
Джон Готти
Один из последних знаменитых «крестных отцов» мафии, он говорил: «До тех пор, пока я жив, Коза Ностра останется Коза Нострой». Готти стал доном нью-йоркского семейства Гамбино в 1985 году, после убийства предыдущего главы клана, Пола Кастеллано. В том, что за этим убийством стоял именно Джон Готти, не вызывало никакого сомнения ни у полиции, ни у журналистов, публиковавших его портреты на первых страницах газет. Однако Готти, подобно всем «крестным отцам» мафии, имел железное алиби, и умел выскользнуть из любой щекотливой ситуации, за что газетчики даже прозвали его «Тефлоновым Джо». Лишь в 1992 году один из его заместителей, обвиненный в пяти убийствах, стараясь избежать электрического стула, выдал ФБР всю информацию о деятельности своего патрона. Готти был приговорен к пожизненному заключению, и умер в тюрьме в 2002 году. Осталась ли «Коза Ностра» «Коза Нострой»?
Первый итальянский мафиози, заявивших о своем праве контролировать нью-йоркский порт. Через эти «грузовые ворота» шел не только основной поток товаров, но и вся контрабанда. В кровавой схватке с ирландской мафией Фрэнки Ейл и его уличная банда из итальянского квартала одержали победу, и к двадцатым годам минувшего столетья итальянцы полностью вытеснили ирландцев из преступного мира Нью-Йорка. В сущности, это была одна из первых побед Коза Ностры. Фрэнки слыл «отчаянным малым». Еще до совершеннолетия он убил не менее двенадцати человек, и, став авторитетным гангстером, тоже редко бывал милостив к врагам. Заметив в свое время Аль Капоне, Фрэнки проникся симпатией к молодому гангстеру, помог ему бежать из Нью-Йорка, когда жизнь Капоне висела на волоске, и захватить власть в Чикаго. Однако именно по приказу Аль Капоне во времена сухого закона Фрэнки Ейл был убит.
Билл Ловетт
Билл Ловетт встал во главе ирландской мафии, так называемой «банды белой руки» после гибели своего босса, убитого гангстерами Фрэнки Ейла. О Билле рассказывали много страшноватых историй. Так, например, однажды, в разгар сухого закона, он в упор расстрелял в баре официанта за то, что тот не согласился налить ему виски. Все тридцать свидетелей, присутствовавших при этом, на следующий день отказались от своих показаний, и Билла отпустили на свободу. Он снова пришел в этот бар. Снова попросил виски. На сей раз ему налили рюмку без лишних слов. Однако гибель Билла Ловетта была нелепой и трагической: влюбившись, он поддался просьбам невесты и «завязал» с преступной работой – а так же с пьянством. Спустя несколько месяцев ему довелось приехать в Нью-Йорк, где он увиделся со старыми друзьями, уговорившими его выпить по рюмочке. Хозяином бара, в котором Бил Ловетт, напившись, остался ночевать, оказался итальянец, связанный с Коза Ностра. Он и позвал итальянских гангстеров, убивших Билла Ловетта во сне.
О'Бэнион
В Чикаго он был одним из самых авторитетных гангстеров, и главным врагом Аль Капоне. До середины двадцатых годов О'Бэнион полностью контролировал город, состоял в дружбе с мэром Чикаго, и даже прославился своей благотворительностью. Во время сухого закона ему удалось наладить подпольное производство пива и виски в промышленных масштабах. Штаб-квартирой мафии, которой руководил О'Бэнион, был огромный цветочный магазин, расположенный в центре города. Цветы были его страстью. Приказы об убийствах, угонах грузовиков, грабежах он отдавал, не выпуская из рук садовых ножниц. Так он и умер – когда однажды утром в двери магазина вошли трое итальянских гангстеров. Говорят, что похороны О'Бэниона были похожи на цветочный карнавал. Они были настолько роскошны, что привлекли внимание газетчиков, и впервые заставили президента заговорить об организованной преступности.
Аль Капоне
Самый знаменитый гангстер Америки начинал свою карьеру как простой вышибала. Кличку "scarface" – «лицо со шрамом» – Капоне получил в юности, после неудачной стычки с одним из ирландцев в баре. Убив обидчика, полоснувшего ему по лицу ножом, Капоне был вынужден уехать из Нью-Йорка, опасаясь мести ирландской мафии. Однако в Чикаго дела у него пошли гораздо лучше. Вскоре он стал «правой рукой» местного итальянского босса, Джона Торио, а когда тот «отошел от дел», начал активную борьбу за власть над всем городом. В разгар «сухого закона» Капоне стремился уничтожить своих конкурентов, нелегально производивших спиртное, и в первую очередь ирландцев. Улицы Чикаго в эти годы превратились в настоящее поле битвы. Именно гангстеры Капоне стали первыми применять в стычках пулеметы и автоматы Томпсона. В конце концов, после знаменитой бойни 14 февраля 1931 года, «дня Святого Валентина», президент США отдал личный приказ об аресте Аль Капоне. И хотя против него не было никаких улик, суд приговорил Капоне к 10 годам заключения за неуплату налогов. Позднее таким же образом удалось отправить за решетку многих других гангстеров. Что касается Капоне, то он отбыл весь срок заключения, и умер вскоре после войны от сифилиса.
Мейер Лански
Его называли «Счетоводом мафии», и, безусловно, именно он подал большую часть идей, превративших «Коза Ностру» в могущественную и неуязвимую организацию. При этом сам он был евреем – однако к мнению Лански прислушивались все итальянские гангстеры. Еще в юности судьба свела Мейера с одним из них – с молодым Лаки Лучиано, будущим реформатором «Коза Ностры». Тогда же к их альянсу присоединился Бенджамин Сигельбаум (Багси Сигель). Эта блестящая троица вскоре очень громко заявила о себе в преступном мире Нью-Йорка, а Лаки Лучиано оказался в шаге от того, чтобы стать главным гангстером Америки. Но именно Мейеру Лански пришла в голову блестящая идея упразднить пост «босса всех боссов», многие годы являвшийся причиной бесконечных войн между семьями Коза Ностры, и создать общий совет мафии. Его председателем стал друг Мейера, Лаки Лучиано. Все вопросы кровной мести между семьями отныне решались независимой организацией «Корпорация убийств», которую возглавил другой друг Мейера, Багси Сигель. Сам Мейер оставался «черным кардиналом» мафии многие годы, и умер в преклонном возрасте, пережив и своих врагов, и своих друзей.
Лаки Лучано
Лаки, что значит «счастливчик» – это прозвище Сальваторе Лучано получил отнюдь не при счастливых обстоятельствах. Будучи одним из «солдат» Джо Массерио, босса всех боссов Нью-Йорка, Лучано попал в неприятную историю: его схватили ирландские гангстеры, и, подвесив за ноги, пытали двое суток, стараясь выведать, где хранится только что полученная итальянцами партия кокаина. Сальваторе не проронил ни слова. Но это была не верность своему боссу (с которым сам Лучано разделался спустя несколько лет) – а верность кодексу «Коза Ностра», «Омерта». Чудом оставшись в живых (отсюда и кличка «счастливчик»), Лучано после этого случая стал одним из самых уважаемых гангстеров в Нью-Йорке, а вскоре поднялся до власти над всеми нью-йоркскими семьями. Однако в 1935 году суд приговорил его к 50 годам заключения за содержание притонов и неуплату налогов. Но время работало на Лаки Лучано: началась война, и, готовясь к операциям против фашистской Италии и создавая в этой стране шпионскую сеть, федеральные власти США обратились к его помощи. Эта помощь оказалась столь эффективной, что в 1945 году Лаки Лучано досрочно вышел на свободу и торжественно отплыл на собственном трансатлантическом пароходе в Неаполь, где и жил, не зная нужды, до глубокой старости.
Джозеф Профачи
Если большинству знаменитых американских гангстеров приходилось прокладывать свой путь к власти с самого «низа», начиная карьеру с простых «солдат», то Джозефу Профачи она буквально сама упала в руки. Он приехал в Америку из Неаполя в 1922 году, уже будучи вполне зрелым человеком, и очень своевременно подружился здесь с Лаки Лучиано, который вскоре назначил его боссом одной из пяти нью-йоркских семей Коза Ностры. Когда Лучиано оказался в тюрьме, Профачи поддерживал с ним контакт и исполнял роль его заместителя. На протяжении нескольких десятилетий семейство Профачи было самым благополучным кланом «Коза Ностры», и лишь в начале шестидесятых этой семье был брошен вызов, перед которым Джозеф Профачи оказался почти бессильным. Небольшая банда с сумасшедшим предводителем чуть не отняла власть у самого уважаемого гангстера Америки. Спастись от позора Профачи помогла полиция, арестовавшая его противников, и рак желудка, унесший его в могилу спустя пол-года.
Джой Гало
Его звали «Безумный Джо» – поскольку два года он провел в буйном отделении психбольницы, и никто не знает, каким образом ему удалось выйти на свободу. Говорили, впрочем, что безумства с годами в нем не убавилось, а убить человека для Джоя Гало было проще, чем выпить стакан воды. В Нью-Йорке было пять семей мафии – так сложилось за многие десятилетия, и так, казалось, будет всегда. Но в шестидесятые годы Джой Гало вместе со своим братом попытался нарушить этот устоявшийся порядок. Он создал банду, воевавшую с кланом Профачи, и претендовавшую на то, чтобы стать шестой нью-йоркской семьей «Коза Ностры». И ему это почти удалось. Война подходила к концу, когда Джой Гало по оплошности попал в руки полицейских, и был осужден на десять лет тюрьмы. Но и отбыв этот срок, он не избавился от жажды победить в войне, растянувшейся на многие годы. И, поскольку главного врага, Джозефа Профачи, уже не было в живых, Гало избрал своей жертвой его преемника, Джозефа Коломбо. Совершив удачное покушение на него, одинокий и лишившийся всех своих «солдат», Безумный Джой еще год скрывался от возмездия, пока в конце концов не был застрелен «солдатами» клана Профачи.
Джозеф Коломбо
Джозеф Коломбо стал главой семейства Профачи при драматических обстоятельствах: в 1962 году новый босс этого клана задумал заговор с целью устранения самых влиятельных гангстеров других Нью-Йоркских семей. В списке будущих жертв значился и Карло Гамбино – «босс всех боссов», принявший некогда участие в судьбе Коломбо. Джозеф не забыл добра – и сообщил Гамбино о готовящемся заговоре. Войну семей удалось предотвратить, а Коломбо совет «Коза-Ностры» назначил новым главой клана Профачи. Но с этого момента Джозеф Коломбо повел себя странно. Он не столько занимался делами «семьи», сколько участвовал в общественной деятельности. Он создал организацию «В защиту прав итальянских меньшинств», боровшуюся против употребления слов «мафия» и «Коза Ностра» в прессе, он финансировал съемку фильмов, в которых гангстеры выглядели романтическими героями. Фильм «Крестный отец» снимался при его непосредственном участии. В конце концов Коломбо стал одним из самых знаменитых людей Америки, а общественная деятельность приносила ему куда больше денег, нежели гангстерский промысел. Конец этому «отступничеству» положила пуля, выпущенная в момент его выступления на многотысячном митинге давним врагом семьи Профачи, сумасшедшим Джоем Гало.
Джон Готти
Один из последних знаменитых «крестных отцов» мафии, он говорил: «До тех пор, пока я жив, Коза Ностра останется Коза Нострой». Готти стал доном нью-йоркского семейства Гамбино в 1985 году, после убийства предыдущего главы клана, Пола Кастеллано. В том, что за этим убийством стоял именно Джон Готти, не вызывало никакого сомнения ни у полиции, ни у журналистов, публиковавших его портреты на первых страницах газет. Однако Готти, подобно всем «крестным отцам» мафии, имел железное алиби, и умел выскользнуть из любой щекотливой ситуации, за что газетчики даже прозвали его «Тефлоновым Джо». Лишь в 1992 году один из его заместителей, обвиненный в пяти убийствах, стараясь избежать электрического стула, выдал ФБР всю информацию о деятельности своего патрона. Готти был приговорен к пожизненному заключению, и умер в тюрьме в 2002 году. Осталась ли «Коза Ностра» «Коза Нострой»?
Комментариев нет:
Отправить комментарий